3172
Цифровое золото от Сбера: «Мы стремимся возглавить рынок ЦФА»
ПЛАС: Вы заведуете глобальными рынками, поэтому сразу возникает вопрос: как изменились стратегические приоритеты вашего департамента, а также Сбера в целом, на фоне событий последнего года?
А. Зозуля: Прежде всего я бы отметил, что мы представляем собой фабрику решений для наших клиентов: помогаем управлять рыночными рисками, ликвидностью, предоставляем доступ к рынкам капитала, возможность покупать и продавать различные рыночные активы и управлять оборотными средствами компаний. Мы позволяем совершать сделки с различными активами, включая ЦФА на золото. Клиентские потребности остались прежними, а в разрезе, например, конверсионных операций или операций с ценными бумагами даже увеличились. Что касается нашей продуктовой линейки, то она, конечно же, изменилась. Ухудшился доступ к международным рынкам, то есть реализовался инфраструктурный риск, который раньше участники рынка всерьез не учитывали. Многие международные платформы уникальны, они занимали монопольные позиции как на глобальных рынках, так и в России, например, Reuters или Bloomberg. Теперь, после их ухода из России, необходимо найти им замену. Мы оперативно отреагировали на это событие, расширив возможности собственной торговой платформы SberCIB Terminal. Мы превратили ее в информационно-коммуникационную платформу с доступом к real-time котировкам и возможностью торговли, новостям валютных и товарных рынков, аналитике, комментариям наших трейдеров.
Мы всегда уделяли большое внимание развитию локального рынка. Хороший пример — рынок процентных ставок, где подавляющую часть сделок мы и ранее заключали с локальными контрагентами и клиентами, в том числе банками и небанковскими финансовыми институтами. Именно поэтому данный рынок меньше других пострадал на фоне ужесточения западных санкций. Сделки на нем совершались на территории РФ, в российском праве, с российскими контрагентами на российской платформе, то есть на Московской бирже либо на внебиржевом рынке.
Рынок справился с новыми реалиями гораздо лучше, чем можно было ожидать. Несмотря на сложную ситуацию, мы отмечаем высокую активность на рынках капитала и ожидаем увеличения объемов размещений как акций, так и долговых бумаг — у отечественных компаний сохраняется потребность в альтернативных источниках финансирования. Поскольку заимствования на западном рынке недоступны, бизнес ищет возможности привлечения финансирования на локальном рынке, как через долговые инструменты, так и через акционерный капитал. Долговые инструменты могут в этом случае использоваться как биржевые, так и банковские. Уход западных контрагентов с этого рынка можно рассматривать как позитивное для нас событие — мы получаем поток качественных эмитентов, которым можем предложить релевантные продукты. Мы адаптировали линейку продуктов под новые реалии, но в целом возможности работы с клиентами у нас увеличились.
ПЛАС: Можно ли утверждать, что выраженный интерес регулятора и коммерческих участников российского рынка банковских услуг к криптовалютам был обусловлен рассматриванием их в том числе и в роли альтернативного инструмента трансграничных расчетов? Интересно узнать, что предпринимают в этом контексте российские банки? Выпускают или планируют выпустить криптокарты? Или сейчас наблюдается спад интереса к этой теме?
А. Зозуля: На данный момент в России полноценное регулирование криптовалют не сформировано. Таким образом, готовых продуктов, так или иначе привязанных к криптовалюте, у нас нет. Хотя эти темы обсуждаются очень активно. Мы все понимаем, что такой сегмент экономики, как майнинг, в России есть. В интересах и государства, и майнеров, и инвесторов — вывести эти операции из «серой» зоны и установить какие-то конкретные правила. Банк России опубликовал отчет, в котором сформулировал понятные тезисы. В 2023 году мы можем надеяться на какое-то движение в сторону либерализации законодательства, формирования структурного подхода в части использования криптовалют в коммерческих целях.
На начальном этапе мы ожидаем более тесного взаимодействия в формате B2B: как компании-майнеры могут взаимодействовать с финансовыми институтами или покупателями и каким образом криптовалюта может быть использована в дальнейшем. Наверное, на следующем этапе можно будет обсуждать B2C — как дать доступ широкому кругу инвесторов.
Последние новости криптоиндустрии не укрепляют желание регулятора предоставить доступ к этим инструментам физлицам. Тем не менее полагаю, что такой доступ лучше четко отрегулировать, нежели оставлять в «серой» зоне.
ПЛАС: В этом контексте возникает вопрос о роли цифрового рубля. Насколько известно, трансграничные расчеты в качестве целей и задач цифрового рубля изначально заявлены не были. Теперь такая цель появляется на фоне актуальных потребностей, и ЦБ заявляет, что уже рассматриваются несколько способов проведения такого рода расчетов. Возникает вопрос, насколько реалистична эта цель.
А. Зозуля: CBDC (Central bank digital currency), или ЦВЦБ (цифровые валюты центральных банков) — это мировой тренд. Большинство ЦБ развитых и крупнейших развивающихся стран проводят эксперименты с этой новой формой денег. Китай здесь, пожалуй, лидирует и активно тестирует решения с цифровым юанем. Кроме того, центральные банки разрабатывают мультиплатформенные проекты, например, mBridge.
Каждая страна пытается сделать свою цифровую валюту со специфическими характеристиками. Так, например, «окрашенный» юань в рамках государственных выплат льготным категориям населения можно тратить на одни продукты и нельзя на другие. Или же некие конкретные товары за «окрашенный» юань можно купить со скидкой или в рамках мер социальной поддержки. То есть существуют разные способы популяризации этого инструмента и создания от него экономического смысла.
Однако так или иначе речь идет о внутреннем обращении ЦВЦБ. Поэтому, отвечая на вопрос о возможностях трансграничных расчетов, надо сказать, что это уже следующий этап в развитии ЦВЦБ и цифрового рубля в частности. В этом контексте как раз и интересны проекты наподобие mBridge, позволяющие обмениваться через нее цифровыми деньгами. При этом такая платформа не должна быть локализована в какой-либо конкретной юрисдикции, оставаясь распределенной.
ПЛАС: Возвращаясь к теме глобальных рынков — как изменились географические акценты вашей активности за последний год? Например, возросла ли ваша активность в Азии? Насколько роль этого региона меняется с точки зрения ведения бизнеса на глобальных рынках?
А. Зозуля: Сегодня мы активно развиваем два направления — это Китай и Индия. В Индии у Сбербанка функционирует свой филиал, который позволяет нам работать с рупией, оказывать услуги на рынке Индии, а также работать с клиентами, которые экспортируют в Индию или импортируют из этой страны. Учитывая значительный рост торговых оборотов и переход на расчеты в рупиях и рублях, мы видим потенциал для операций на глобальных рынках с новыми для себя иностранными валютами и импульс для развития бизнеса.
Аналогично ситуация обстоит с Китаем. Доля юаней в торговом обороте на Московской бирже существенно выросла, и порой этот показатель сопоставим с оборотами в долларах или евро.
Выручка компаний мигрирует в юань, в межбанковском сегменте появляется потребность занимать недостающие юани либо одалживать излишки. Фактически создается новый локальный денежный рынок. Происходят размещения облигаций в юанях (раньше клиенты предпочитали размещать еврооблигации в евро и долларах).
Практически по всем направлениям, где мы работаем, операции с юанем за минувший год увеличились кратно. Для нас это открывает возможность развивать продуктовую линейку в этом направлении. Например, востребованными могут быть инструменты хеджирования — управления риском, мы добавили юань во многие продукты глобальных рынков: форвардные контракты, опционы, бивалютные депозиты и другие.
ПЛАС: Итак, переходим к теме цифрового золота. В декабре минувшего года вы разместили ЦФА на золото.
А. Зозуля: Действительно, мы осуществили первый выпуск, и первые клиенты приобрели ЦФА на золото: в декабре мы заключили несколько сделок с корпоративными клиентами.
В дальнейшем планируется открыть доступ на платформу и физлицам. Мы верим в экономику токенизации. Я думаю, что сейчас рынок «прощупывает», какие форматы могут привлечь интерес. В настоящее время существует некоторое количество платформ. Все они занимаются пилотными и экспериментальными проектами, чтобы оценить интерес инвесторов. Мы идем тем же путем.
ПЛАС: Какими принципиальными преимуществами обладают ЦФА на золото? Упрощают ли они сделки с ценностями, с которыми иначе было бы трудно оперировать?
А. Зозуля: Простота операций — это один из ключевых факторов. Эмиссия производится на отдельной платформе, в цифровом виде на основе смарт-контракта. То есть ЦФА — это скорость, простота, надежность и отсутствие необходимости привлечения других участников, поскольку здесь задействован блокчейн и смарт-контракт. Сейчас мы выпустили один ЦФА, равный 1 грамму золота, в результате цена одного ЦФА на золото привязана к стоимости одного грамма золота в рублях. Последнее обстоятельство привлекает интерес небольших инвесторов, которых раньше просто не было на этом рынке. Килограммовый золотой слиток приобретать, допустим, дорого; покупать даже 1 грамм физического золота — все равно неоптимально по издержкам, поскольку в его стоимость включены расходы на литье, упаковку, логистику. На этом фоне приобретение 1 ЦФА с привязкой к стоимости грамма — простой и доступный способ даже в небольшом объеме инвестировать в такой классический актив, как золото.
Золото — эффективный актив для пилотных проектов, потому что он понятен всем пользователям: все так или иначе сталкивались с золотом, клиенты понимают его стоимость, динамику и так далее. За последний год мы наблюдали кратный рост интереса к золоту. Ранее клиенты могли покупать его либо в физической форме, либо на ОМС — обезличенный металлический счет. Если золото приобретается в физической форме, есть определенные нюансы: купленные слитки нужно где-то хранить, как-то транспортировать, есть риск их повредить и т. д. Обезличенный счет, то есть банковский счет в драгоценных металлах, в свою очередь, невозможно уступить третьим лицам: драгоценный металл со счета можно продать только обратно банку.
ЦФА на золото — это фактически аналог традиционного инструмента ОМС, но в удобном цифровом формате, который при этом можно передать заинтересованным сторонам без участия посредников. Все операции с ЦФА происходят онлайн: сделка совершается в информационной системе Сбербанка по заявке инвестора с использованием смарт-контракта без участия посредников (то есть непосредственно между эмитентом и инвестором). Выпуск, учет и обращение ЦФА осуществляются на основе распределенного реестра — технологии блокчейн, которая обеспечивает неизменность данных. ЦФА на золото можно предъявить к погашению или передавать третьим лицам.
ПЛАС: Получается, что ЦФА на золото обладают двумя ключевыми характеристиками — с одной стороны, свойствами золота как инвестиционного металла со всеми преимуществами, включая анонимность, а с другой — золота в удобной безналичной цифровой форме, не требующей транспортировки и охраны?
А. Зозуля: Да. ЦФА на золото — это цифровое имущество, цифровое право, которое не нуждается в хранении, потому что уже хранится в блокчейне. Исполнение прав гарантировано смарт-контрактом. Поэтому каких-то дополнительных действий осуществлять не нужно. Фактически вы приобретаете цифровой актив, который привязан к динамике цен на золото в рублях.
ПЛАС: А можно ли ЦФА на золото обменять на физические золотые слитки?
А. Зозуля: Обменять ЦФА напрямую на физическое золото нельзя. Этим они отличаются от ОМС, с которого корпоративные клиенты, у которых есть право оперировать физическим золотом, как раз могут снять золото в слитках. Это отличие продуктов. ОМС более удобен тем, кто хочет иметь возможность оперировать физической формой золота: например, пополнить счет с помощью слитков или снять их со счета; тогда как ЦФА на золото не предполагают взаимодействие с физическим золотом, но зато позволяют свободно передавать права третьим лицам.
Поэтому ЦФА на золото — это продукт, который не замещает существующие продукты банка, но дополняет их. Рынок золота очень емкий, и потребности у клиентов разные. Одним нужна просто привязка к ценам на золото, другие заинтересованы в физическом золоте. В зависимости от своих потребностей клиент может выбрать либо форму владения, либо инвестиционную форму вложения.
ПЛАС: Ликвидность вторичного рынка ЦФА на золото обеспечивается возможностью продавать третьим лицам или другими факторами тоже?
А. Зозуля: Обеспечение ликвидности на вторичном рынке — следующий этап развития рынка ЦФА на золото. На текущий момент клиенты могут предъявить ЦФА к погашению, а также передавать третьим лицам. Мы думаем, динамика рынка такова, что в будущем появится вторичный оборот. Для этого необходимо создать критическую массу инвесторов, тех, кто готов покупать-продавать на регулярной основе, так называемых маркетмейкеров. Поэтому наш пилотный проект нацелен на такой наиболее понятный и ликвидный актив, как золото.
ПЛАС: Вопросы ценообразования на вторичном рынке пока рано обсуждать?
А. Зозуля: Это отдельная тема, в рамках которой рассматриваются роли эмитента и маркетмейкера. Это разные роли, которые на зрелой платформе могут выполнять разные и многочисленные участники. Например, на нашей платформе может присутствовать множество как эмитентов, так и маркетмейкеров. Тем не менее привязка вторичного рынка к мировым ценам на золото будет обеспечивать возможность погашения ЦФА в любой момент времени, причем — в российских рублях.
Отмечу, что особенность ЦФА на золото, как и ОМС, в том, что получить инвестиционный доход можно не только благодаря изменению стоимости самого металла, но и из-за движения курса рубля к доллару. В мире цены драгоценных металлов измеряются в долларах за тройскую унцию. Котировка ЦФА на золото транслируется в рублях, поэтому если после приобретения ЦФА курс доллара вырастет, то рублевая стоимость ЦФА на золото тоже вырастет. По этой причине инвесторы могут рассматривать ЦФА на золото как способ диверсифицировать вложения и извлекать повышенную доходность.
ПЛАС: Можно ли ЦФА за золото передавать в залог по аналогии с физическим золотом?
А. Зозуля: Для нас это еще одно перспективное направление. Цифровой актив — это фактически имущество, а имущество традиционно можно отдавать в залог. Я думаю, что на следующем этапе развития и законодательства, и банковских продуктов цифровые активы будут рассматриваться наравне с традиционными. Сбер пока не принимает ЦФА на золото в качестве обеспечения. Но когда этот рынок достигнет значительных объемов, возникнут достаточные финансовые предпосылки, чтобы доработать платформы и т. д. Надеемся, это произойдет достаточно скоро.
ПЛАС: Отдельный вопрос — как происходят сделки с ЦФА?
А. Зозуля: Клиенту необходимо присоединиться к правилам и условиям ЦФА в интернет-банке СберБизнес. Далее нужно перейти на платформу цифровых активов Сбербанка и совершать транзакции уже на ней. Возможность совершать сделки с ЦФА на золото доступна всем заинтересованным корпоративным клиентам.
ПЛАС: Как вы планируете организовать взаимодействие с другими платформами ЦФА, которые присутствуют сегодня на рынке?
А. Зозуля: Сейчас эта тема — предмет бурных обсуждений. На рынке работает ряд платформ, есть интерес и со стороны Московской биржи. В будущем потребуется решить вопрос обеспечения кросс-платформенности, то есть создания единого протокола или общего формата активов, выпущенных на разных платформах. Пока такого формата не существует. Но я уверен, что по мере роста токенизации активов в России и с помощью регулятора такое решение будет найдено. Данная дискуссия сейчас ведется с регулятором, в ней участвуют и Сбербанк, и Мосбиржа, и другие площадки. Но рынок уже сейчас понимает, что мы придем к полноформатному взаимодействию. Например, по образцу фондового рынка, когда в рамках одного брокерского счета можно совершать транзакции на разных площадках. Скорее всего, появится некий оператор обмена, который в законе о ЦФА1 так и прописан. И Сбербанк готов выступать в качестве такого оператора обмена. Мы верим в токенизацию рынка, интерес к цифровому имуществу — это глобальный тренд, который также активно развивается внутри страны.
ПЛАС: Можно ли рассматривать ЦФА в качестве инструмента нивелирования санкционных ограничений?
А. Зозуля: Мы с вами уже обсудили, что ЦФА — это имущество, а не платежное средство. Законодательство сформулировано таким образом, что ЦФА не могут использоваться для расчетов, тем более трансграничных. Будет иметь смысл обсуждать эту тему, если регулирование поменяется. Скорее всего, платежи, в том числе трансграничные, — это удел цифровых денег. Идея цифровых активов — стать цифровым аналогом имущества.
ПЛАС: Итак, мы перешли к перспективам рынка ЦФА как таковым. Что еще, кроме ЦФА на золото, можно ожидать от участников рынка в целом и от Сбербанка в частности?
А. Зозуля: Я могу резюмировать, что цифровое право и цифровое имущество — это одно из тех направлений, которые могут развиваться очень быстро. В частности, токенизация — один из способов либо совместного инвестирования, либо инвестирования во что-либо, что целиком покупать слишком дорого; по долям же вы можете позволить себе инвестировать в такой актив. Это может быть один грамм золота, а может быть один квадратный метр орбитальной космической станции, почему бы и нет?
Для многих инвесторов ЦФА — это просто новый вид инвестиций, который открывает широкие возможности. Возьмем, к примеру, коммерческую недвижимость. Изначально розничные инвесторы — физлица не могли вкладываться в такого рода актив, затем появились специализированные фонды. Но в фондах управляющий принимает решение, куда инвестировать, а в случае с ЦФА инвестор может решать сам.
Нам как крупнейшему финансовому институту страны, конечно же, интересно быть лидером на этом рынке. Нам интересна и роль эмитента, и роль платформы, и роль оператора обмена. То есть все потенциальные роли мы примеряем на себя и тестируем. Равно как мы можем выступать эмитентом ценных бумаг или маркетмейкером на вторичном рынке.
А принимая во внимание рост рынка ЦФА, мы стремимся его возглавить и предоставить клиентам лучший сервис, самые интересные инструменты, которые откроют инвесторам новые возможности.
