17 августа 2012, 16:17
Количество просмотров 1252

Игорь Липанов: «Это было время мужских поступков…»

Игорь Липанов: «Это было время мужских поступков…»


В этом году при информационной поддержке журнала «ПЛАС» увидит свет двухтомник «История банковских карт в России», выпускаемый в рамках литературной серии «Экономическая летопись России». Согласно замыслу автора-составителя книги Олега Никульшина, в интервью героев сохранен их личный взгляд на многие события, что позволяет читателям ознакомиться с самыми разными, иногда противоречивыми, точками зрения на основные вехи истории развития российского рынка банковских карт. Продолжая серию публикаций избранных интервью книги, сегодня мы предлагаем вниманию наших читателей рассказ Игоря Вячеславовича Липанова, под непосредственным руководством которого в 1991 году впервые в России коммерческим банком «Кредо Банк» была выпущена банковская карточка Visa.

Игорь Вячеславович Липанов


1988–1990
Начальник отдела внешнеэкономической деятельности Правления Сберегательного банка СССР

1990–1994 Вице-президент КБ «Кредо Банк» 1994–1996 Президент компании «Diners Club Russia»

1996–1998
Вице-президент КБ «Мост-Банк», генеральный директор компании «Мультикарта»

1998–2000
Заместитель председателя правления ОАО «Собинбанк»

2001–2002
Директор департамента розничного бизнеса ОАО «ТрансКредитБанк», генеральный директор компании «Транскредиткарт»

2002–2003
Директор департамента розничного бизнеса банка «Петрокоммерц»

2006–2008
Директор департамента банковских карт банка «Ренессанс капитал»

2008
Генеральный директор First Data CIS



Начало карточной истории


По специальности, полученной мною в Московском финансовом институте, я экономист-международник. Факультет, который я окончил, готовил кадры преимущественно для Внешторгбанка СССР и других организаций, осуществлявших внешнеэкономическую деятельность и нуждавшихся в квалифицированных финансистах.

По окончании института я служил в армии, работал бухгалтером в Министерстве морского флота СССР, после чего попал в достаточно экзотическую контору, которая называлась Всесоюзное агентство по авторским правам (ВААП). Задача ВААП заключалась в контроле над соблюдением авторских прав и выплате гонораров обладателям интеллектуальной собственности. Я занимался организацией выплат валютных гонораров, которые получали из-за рубежа советские ученые, писатели, художники, композиторы, музыканты и прочие творческие деятели. В период моей работы в ВААП в Советском Союзе началась реорганизация банковской системы, в результате которой создавались новые банки и реформировалась работа всей кредитной системы. Тогда, в 1987 году, вместо одноуровневой банковской системы появились специализированные банки: Внешэкономбанк СССР, Сберегательный банк СССР, Промстройбанк СССР, Агропромбанк СССР и Жилсоцбанк СССР, которые стали самостоятельно заниматься банковской деятельностью.

Эта реформа коснулась и моей непосредственной работы. Дело в том, что валюта, которая перечислялась по авторским договорам из-за рубежа либо легально ввозилась в Советский Союз, подлежала зачислению на счета типа «В», открывавшиеся во Внешэкономбанке СССР. С этих счетов снять наличную валюту можно было только в случае выезда за рубеж, а внутри страны денежные средства с этих счетов обменивались на чеки объединения «Внешпосылторг» по специальным конверсионным курсам, разным для различных валют. На эти чеки в фирменных магазинах «Березка» можно было приобрести различные дефицитные товары народного потребления либо использовать их для оплаты, например, своего пая в жилищном кооперативе. В адрес ВААП поступали гонорары, и в зависимости от распоряжения их получателей эти суммы либо зачислялись на счета типа «B» во Внешэкономбанке, где они лежали до того момента, когда их владелец собирался в заграничную поездку, либо ему направлялись заказным письмом чеки «Внешпосылторга». Однако с 1 января 1989 года государство решило ликвидировать систему чеков «Внешпосылторга», лишив владельцев счетов возможности получать свои гонорары в этих суррогатах иностранной валюты.

Тогда перед нами встал вопрос: «как теперь осуществлять выплаты валютных гонораров?» В условиях валютной монополии государства выплаты можно было делать только в рублях, но для того чтобы организовать такие выплаты, была необходима сеть банковских отделений по всей стране. Такой сетью на тот момент обладал только Сберегательный банк СССР, куда я однажды и направился договариваться о возможных механизмах сотрудничества.
Игорь Липанов: «Это было время мужских поступков…» - рис.1
Нужно сказать, что вопрос осуществления выплат был непростым по целому ряду причин. Кроме необходимости охватить сетью отделений всю территорию страны, нужно было еще договориться о том, как осуществлять конверсию различных валют, ведь гонорары советским правообладателям приходили со всего мира. В ходе моего визита в Сбербанк разговора не получилось. Однако вместо достижения соответствующих договоренностей я получил предложение, от которого было трудно отказаться, – меня пригласили работать в банк. Таким образом, с сентября 1988 года я приступил к работе в Сбербанке СССР в должности начальника отдела внешнеэкономической деятельности.

К тому времени с момента организации Сбербанка СССР прошло чуть больше года. Раньше структура, которая впоследствии стала называться Сберегательным банком, являлась подразделением Госбанка СССР – Управлением государственных трудовых сберегательных касс. В ведомстве Управления гострудсберкасс находилось осуществление банковского обслуживания физических лиц на территории всего Советского Союза. Неудивительно, что на момент своей организации Сбербанк СССР оказался самым крупным розничным банком мира, в котором работали 240 тыс. человек в 70 тыс. отделениях по всей стране. Естественно, такой банк не мог остаться без внимания иностранных финансистов. К тому же в стране вовсю разворачивалась перестройка, гласность, внедрялись новые методы хозяйствования.

Сберегательный банк стало посещать огромное количество
иностранных банкиров и делегаций. Появились гигантские объемы международной переписки. Да и само руководство банка срочно решило изучить международный опыт работы с физическими лицами. В общем, работы в области международной деятельности оказалось очень много.
«На днях скандал между «Мост-Банком» и «ОНЭКСИМ Банком» на рынке международных пластиковых карт получил дальнейшее развитие. Игорь Липанов, генеральный директор процессинговой компании «Мультикарта», за которую борются оба банка, заявил «Ъ», что намерен оставить свой пост. …В прошлый четверг «Мост-Банк» выступил с заявлением о прекращении сотрудничества с «ОНЭКСИМ Банком» на рынке пластиковых карт. Генеральный директор компании «Мультикарта» Игорь Липанов объясняет свое решение следующим образом: «Когда холдинг разваливается на глазах, я не вижу для себя никакой возможности продолжать работать в такой обстановке». Обстановка же, судя по всему, продолжает накаляться. В настоящее время два бывших партнера выясняют отношения исключительно на уровне органов прокуратуры и через прессу. Практически не остается надежд на то, что «МостБанку» и «ОНЭКСИМ Банку» удастся о чем-нибудь договориться…»
Е.Баженова. Мост-банк и ОНЕКСИМбанк: поругались навсегда // Коммерсантъ.– 18.02.1998. – № 027.


Однако, несмотря на свои масштабы, Сбербанк был абсолютно недееспособным как кредитная организация. У него не было прав открывать корреспондентские счета за рубежом и вести валютные счета, использовавшиеся технологии отставали от западных на десятилетия. Тем не менее и у руководства, и у всех потенциальных партнеров банка было понимание, что это временные проблемы, и рано или поздно весь заложенный в столь масштабную структуру потенциал начнет реализовываться. В то время в Советском Союзе была разработана концепция комплексной автоматизированной системы безналичных расчетов населения за товары и услуги. Реализацией этой концепции занимался Сберегательный банк СССР, в котором непосредственная работа в данном направлении велась под руководством начальника Управления автоматизации Юрия Иосифовича Оприско*. В основе концепции лежали технологии расчетов по платежным картам, уже достаточно широко использовавшиеся к тому времени на Западе, но о которых в России 99,9% населения даже не слышали. В рамках этой программы Сбербанк приступил к сотрудничеству с иностранными банками, начали налаживаться контакты с представителями международных платежных систем Visa и Eurocard. В конце концов результатом сотрудничества Сбербанка с Visa стал выпуск в СССР карты этой платежной системы.
Игорь Липанов: «Это было время мужских поступков…» - рис.226 сентября 1991 г., Москва, «ПРЕЗИДЕНТ-ОТЕЛЬ»: Совместная презентация руководством «Кредо Банка» и Visa EMEA первой в СССР банковской карточки Visa, выпущенной коммерческим банком

Мне в ходе этой работы приходилось переводить документы, принимать участие в работе делегаций. Также были налажены очень тесные контакты с представителями Visa и некоторых иностранных банков. В начале 1990 года международная деятельность Сбербанка была серьезно ограничена, и работа стала терять былую привлекательность. Так получилось, что именно в тот период, а точнее, 16 мая 1990 года, один из первых коммерческих банков – «Кредо Банк» – первым среди коммерческих банков получил от Госбанка СССР генеральную лицензию, которая позволяла ему осуществлять операции с иностранной валютой, открывать валютные счета клиентам и корреспондентские счета в иностранных банках. Сам я узнал о получении банком генеральной лицензии №1, открыв свежий номер «Коммерсанта».

Тогда же, узнав об этом факте, Тоби Митчелл – представитель платежной системы Visa Int., который был в тот момент в Москве, попросил меня организовать для него встречу с руководством «Кредо Банка». Я позвонил туда и договорился на следующий день о встрече, на которую мы с Тоби отправились вместе. Когда я входил в тот день в двери «Кредо Банка», я не подозревал, что выйду из них уже не сотрудником Сбербанка СССР, а сотрудником «Кредо Банка». Мне снова было сделано предложение, от которого отказаться было просто невозможно. Президент «Кредо Банка» Юрий Агапов после встречи с Митчеллом решил во что бы то ни стало начать выпуск международных банковских карт. И я должен был взять на себя реализацию этой задачи.

К тому времени международные карты уже выпускались в СССР. Сбербанк вступил в Visa Int. и начал эмиссию карт платежной системы. В свою очередь, Внешэкономбанк СССР выпускал карты Eurocard. Кроме того, «лучший советский друг Visa» – ВАО «Интурист» также выпустило карточки для участников советской сборной на Олимпийских играх в Сеуле в 1988 году. Правда, работали эти карты своеобразно. Так, карточки, выпущенные Сбербанком СССР, обслуживались финским ОКО Bank. Карты были выпущены преимущественно для руководства Сбербанка и первых лиц страны, и тщательно скрывалось, были это валютные или рублевые карточки. Карты «Интуриста» также фактически были выпущены не им самим, поскольку он не был кредитной организацией. Что касается карточек ВЭБа – единственного банка, который мог открывать в Советском Союзе валютные счета для своих клиентов, то использовать их было негде, кроме валютного магазина в Москве, на ул. Первомайской. Таким образом, говорить о какой-то реальной эмиссии карт в нашей стране к тому времени было нельзя.

Именно поэтому у «Кредо Банка» была возможность стать первым банком, который выпускал бы действительно работающие карточки для самых широких слоев потребителей, обладающих необходимыми денежными средствами.

Подготовительная работа по вступлению банка в Visa Int. шла недолго. Уже в ноябре 1990 года банк стал третьим по счету принципиальным членом Visa из Советского Союза. До него в платежную систему были приняты ВАО «Интурист» и Сбербанк СССР.

Владельцам карточек в «Кредо Банке» открывались реальные валютные счета, и не нужно было идти ни на какие ухищрения, привлекая к их обслуживанию иностранные банки. Первые карты, насколько я помню, получили люди из правительства, некоторых министерств и, естественно, руководство самого банка.

Первая транзакция по карте Visa «Кредо Банка» произошла 21 сентября 1991 года. Мы знали, что именно в этот день нас должны были подключить к глобальной сети Visa – подключение новых банков-членов в глобальную сеть авторизации и клиринга происходило по определенным дням.

История в цитатах

«16 мая Госбанк СССР предоставил «Кредо Банку» лицензию на ведение валютных операций. Лицензия подтвердила уставное право «Кредо Банка» открывать и вести валютные счета членов концерна «БУТЭК», других предприятий, организаций, а также частных лиц. Кроме того, лицензия фактически предоставила банку возможность размещать эти вклады на своих корреспондентских счетах за рубежом.Предоставление «Кредо Банку» лицензии стало заключительным этапом реализации банком права операций со свободно конвертируемой валютой… …Предоставление Госбанком СССР лицензии «Кредо Банку», по сути, означает, что впервые независимая коммерческая структура получает возможность не просто самостоятельно вести валютные операции, но и вкладывать средства за рубежом. Собственники валюты в СССР получают, таким образом, возможность максимально эффективного вложения средств. По существовавшей ранее практике, предприятия-владельцы валюты были вынуждены либо хранить ее на счетах Внешэкономбанка, что существенно ограничивало возможность ею распоряжаться (государство изымало у предприятий через ВЭБ большую часть заработанной предприятиями валюты, выдавая взамен рублевый эквивалент), либо идти на непредусмотренные законом операции – перечислять валютные средства на счета зарубежных партнеров СП. Клиенты «Кредо Банка» теперь получают возможность распоряжаться реальной валютой, а не ее рублевым покрытием, легально размещать заработанную валюту на зарубежных счетах банка, не ввозя ее в Союз, а также проводить взаимные расчеты в валюте вне зависимости от того, какого типа это предприятие – государственное, кооперативное или совместное. Поскольку клиентами «Кредо Банка» могут стать и частные лица, они также могут воспользоваться возможностями, предоставленными лицензией Госбанка СССР. Более того, по утверждению сотрудников банка, частные лица – вкладчики «Кредо Банка» по кредитной карточке, выдаваемой банком, могут получить валюту в любом банке любой страны…»
Альтернативная экономика: прорыв на мировой валютный рынок // Коммерсантъ. – 21.05.1990. – №019.

Нужно было каким-то образом убедиться, что мы действительно уже «в сети» и наши карточки работают. Конечно, можно было авторизоваться по телефону и импринтером сделать слип. Но решили сделать по-другому. В Москве, да и во всей стране, существовал тогда единственный электронный POS-терминал, который находился в магазине «КалинкаСтокманн» на Зацепском Валу, возле Павелецкого вокзала.

Я установил для своей карты определенный лимит и отправился в «Калинку-Стокманн». Там я взял блок сигарет Marlboro, ящик баночного пива Heineken и подошел к кассе. Кассирша посмотрела мою карту – вроде бы обычная Visa (то, что на карте было написано «Кредо Банк», ее не сильно заинтересовало). Она провела карточку через картридер терминала. Сердце мое замерло. Когда через три секунды поползла лента чека, я понял: свершилось. Обнародовали это событие только 26 сентября 1991 года.

Сначала в наши планы не входило какое-либо широкое оповещение общественности, а когда позже все-таки было принято решение провести пресс-конференцию, оказалось, что до 26 сентября все подходящие площадки заняты. Кроме того, и представители Visa могли прилететь в Москву только 25 сентября. В результате официально уведомить весь мир о том, что в СССР началась эпоха массовых карточных программ, получилось с небольшим опозданием.

UCS: компания с непростой судьбой

После начала эмиссии карт мы долгое время не могли добиться у Visa Int. разрешения осуществлять эквайринг. В то время единственной структурой, которая занималась организацией приема платежей по картам в Советском Союзе, была дочерняя компания ВАО «Интурист» – «Интурсервис». Такая монополия позволяла устанавливать высокие комиссионные за обслуживание карточных платежей. Так, торговые точки платили тогда 5% от каждой транзакции по картам.

В Visa Int. считали, что увеличение количества организаций-эквайеров может привести к демпингу и подорвет весь рынок, и вместо разрешения на эквайринг нам настойчиво рекомендовали объединить свои усилия с «Интурсервисом». Но пока мы разбирались с Visa по поводу эквайринга, на рынке активно происходили события, которые меняли его конфигурацию. В середине 1992 года в России активную деятельность развернул главный конкурент Visa – Eurocard. К тому времени российскими членами этой платежной системы являлись Внешэкономбанк СССР и «Мост-Банк», куда после фактического банкротства ВЭБа перешла вся карточная команда последнего.

В результате деятельности Eurocard/ MasterCard число российских банков-членов платежной системы достаточно быстро увеличивалось, в нее вступили «Инкомбанк», «Мосбизнесбанк», банк «Кредит-Москва».

В Eurocard, так же как и в Visa, понимали опасность массовой раздачи лицензий на эквайринг: ценовая война в таком случае была бы гарантирована. Поэтому банкам-членам было предложено вместо обособленного обслуживания приема карточек каждым банком совместно создать единую технологическую компанию, которая бы занималась эквайрингом. Такая компания была создана в 1992 году и получила название «Кардцентр». Основную скрипку в «Кардцентре» тогда играл «Мост-Банк». Тактика «Моста» на карточном рынке была предельно агрессивной. Помимо «Кардцентра» «Мост» хотел подмять под себя и тот бизнес, который был у «Интурсервиса». Если бы ему это удалось, «Мост-Банк» фактически заполучил бы весь рынок эквайринга в России.

На тот момент, несмотря на то что «Кредо Банк» был членом как Visa, так и Eurocard, все считали нас именно плацдармом Visa в России. Однако продолжать воевать с Visa за право самостоятельного эквайринга было бесполезно – «Интурсервис» работал хорошо. В самом «Интурсервисе» понимали, что создаваемый «Кардцентр» станет серьезной помехой на горизонте развития компании. В общем, и «Кредо Банку», и «Интурсервису» нужно было срочно определяться. В результате банк и «Интурсервис» пришли к договоренности о создании совместной эквайринговой компании. Называться она должна была «Компания объединенных кредитных карт», или сокращенно «КОКК», но в дальнейшем больше прижилось ее английское название – UCS.

Тогда весь рынок эквайринга в России был сосредоточен в «Интурсервисе», и тем его участникам, которые имели какие-либо реальные притязания на расширение своего бизнеса, нужно было получить контроль над этой компанией, так как конкурировать с ней было невозможно. С другой стороны, для дальнейшего развития «Интурсервису» нужен был какой-либо альянс: его эквайринговый бизнес выглядел слишком привлекательным, чтобы его не попытались отнять.
Игорь Липанов: «Это было время мужских поступков…» - рис.3Презентация первой карточки Visa «Кредо Банка», слева направо: Ю. Агапов, президент «Кредо Банка», А. Родимов, председатель Совета директоров «Кредо Банка», Т. Митчелл, региональный директор Visa EMEA, И. Липанов, директор департамента банковских карт «Кредо Банка»

Предполагаю, что в «Мост-Банке» были уверены: весь эквайринговый бизнес они смогут забрать себе «голыми руками», и просто не ожидали от нас такой прыти. Кстати, тогда директор «Интурсервиса» Игорь Федоров вел переговоры о создании совместного предприятия не только с «Кредо Банком», но и с «Инкомбанком». Думаю, что, вполне вероятно, он общался на этот счет и с Гусинским. Но в то время имя владельца «Мост-Банка» было у всех на слуху, причем часто оно было связано с достаточно жесткими методами борьбы за рынок. Считалось, что иметь с ним дело – все равно что засунуть голову в пасть крокодила по собственной воле. То, что выбор Федорова остановился на «Кредо Банке», отчасти было связано с тем, что он смог найти общий язык сЮрием Агаповым, отчасти тем, что я был дружен с Александром Капустиным, который занимался у Федорова карточным бизнесом. Также свою роль сыграли наши общие знакомые из компании Inpass (подробнее о ней я расскажу чуть позже), которые занимались поставкой технологий и в «Интурсервис», и в «Кредо Банк». Переговоры по созданию UCS проходили параллельно с созданием «Кардцентра», куда в качестве одного из учредителей должен был войти и «Кредо Банк». Счет шел буквально на минуты. Если не ошибаюсь, окончательно с директором «Интурсервиса» Игорем Федоровым мы договорились за сутки до того, как нужно было подписывать учредительные документы по «Кардцентру».

Как только договоренность об организации UCS были достигнута, я сообщил в Eurocard, что «Кредо Банк» не будет подписывать учредительный договор с «Кардцентром». Мы тогда прекрасно понимали, что такой конфликт неизбежно возникнет, и были готовы к этому. Оставалось только очень большое опасение, что если вдруг в создании совместного предприятия с «Интурсервисом» что-то пойдет не так, то «Кредо Банк» окажется политическим «трупом»: с одними разругались, а с другими ничего не получилось. Но принимать решения нужно было быстро, и решения эти были непростые.
«Презентация валютных кредитных карточек «Кредо Банка», официальное разрешение на выпуск которых банк получил у международной ассоциации Visa International (см. «Ъ» №38 (88)), состоялась 26 сентября в гостинице «Октябрьская»… По свидетельству очевидцев, карточки «Кредо» представляют собой разновидность кредитных карт типа charge-card и предназначаются для осуществления платежей и получения наличной валюты любой страны мира в пределах установленного по ней лимита. На начальном этапе банк, по сообщению его представителей, планирует выдавать карточки советским юридическим лицам, иностранным представительствам, дипломатическим и торговым миссиям. Впрочем, предполагается снабжать карточками и частных лиц – при условии предоставления ими декларации об источниках получения валюты. До конца года будет выпущено порядка 5 тыс. карточек. Размер авансированного платежа в банк, необходимого для получения карточки, определен в размере 10 тыс. долларов под каждую как для частных лиц, так и для организаций. Если валютный счет организации открыт в другом банке, «Кредо» может потребовать внесения страхового депозита, по которому будет начисляться процент (примерно 6%). Депозит может быть задействован в случае нарушения владельцем карточки условий заключенного с банком соглашения. Кроме того, при использовании Credo Card ее владелец будет платить в пользу банка 1% от суммы операций платежа или 5% от суммы наличных денег…»
Александр Беспарточный. «Кредо» дает карты в руки. 5 тысяч штук // Коммерсантъ – 30.09.1991. – №039.
Я сказал бы, что тогда для нас вообще было время мужских решений и поступков. Реакция Брюсселя на мое сообщение оказалась весьма неординарной. Вскоре к нам пришло письмо, в котором было написано, что Eurocard запрещает «Кредо Банку» выпускать карточки платежной системы. В общем, ситуация выглядела абсурдной. Помню, на одной из пресс-конференций я даже публично высказался по этому поводу: «На кой черт нас принимали в члены, чтобы потом запретить выпускать карты?!»

Компания UCS была создана в ноябре 1992 года. Распределение долей в капитале компании было следующим: 49% было у «Интурсервиса», 39% – у «Кредо Банка» и 12% — у компании Inpass. Inpass на тот момент представляла собой совместное предприятие финского ОКО Bank и британской компании CardTech. ОКО Bank был «проводником» карточек в Советский Союз и Россию. Через него работал и сам «Интурист», и, впоследствии, «Интурсервис». Компания Inpass предоставляла услуги процессинга (являлась Third Party Processor – TPP), кроме того, она разрабатывала программное обеспечение для процессинга, которое было установлено в «Кредо Банке», а потом и еще в двух-трех десятках российских банков. Создание UCS не охладило пыл «МостБанка». Только теперь вместо «Интурсервиса» основной его целью стала уже UCS, вернее, место расчетного банка для UCS, в котором бы оставалась вся комиссия. Но для того чтобы иметь возможность стать расчетным банком, необходим был контроль над компанией и возможность участвовать в принятии решения. И тогда произошло то, чего мы ожидали меньше всего. Директор «Интурсервиса» Игорь Федоров, фактически за спиной остальных акционеров, продал свою долю в UCS «МостБанку». Естественно, он имел полное право так поступить, просто мы не ожидали, что он это сделает, даже не поставив нас в известность. Сумма сделки по тем временам была колоссальная – 49% UCS обошлись «Мосту» в 2,3 млн. долл. США. Узнали мы об этом, когда сам Федоров пришел на собрание акционеров и сказал, что «Интурсервис» больше не является акционером UCS, и показал бумаги. После этих слов мы просто были вшоке – вот так партнера мы заполучили себе в компанию!

На том памятном заседании присутствовали два финна из компании Inpass, один из которых был советником президента OKO Bank. Тогда президент «Кредо» сделал интересный ход – он обратился к представителям Inpass с предложением продать их 12%. Финны спросили, сколько мы готовы заплатить. Последовал встречный вопрос: «А сколько вы хотите получить?» Те посчитали, что если конкурент заплатил 2,3 млн. за 49%, то 12% будет стоить 600 тыс. долларов. Мы вздохнули – сумма для 1993 года представлялась очень большой, но делать было нечего. Это был единственный шанс сохранить за собой компанию. Когда мы согласились, финны побежали в соседний кабинет звонить в Лондон советоваться со своими патронами. Получив одобрение, они вернулись и сказали: «О’кей, мы готовы».

Договор купли-продажи был подписан в течение двух дней. Через несколько дней договорились встретиться с «Мостом». На встречу с нами приехали Владимир Гусинский и Джан Замани. Нужно было видеть, как Гусинский зашел и вальяжно спросил: «Ну что? У нас теперь 49%!» В ответ мы сказали: «А ничего! У нас – 51!» Последовавшую немую сцену словами передать сложно – нужно было видеть.… Спустя некоторое время «Мост» предложил поделить бизнес. Visa им была не очень интересна, и работу с картами платежной системы они предлагали отдать нам, забрав себе обслуживание карт Eurocard/ MasterCard. Нам такое предложение не понравилось. «Тогда мы вас …», – сказали в «Мосте». И нас действительно начали … Время тогда было «веселое», да и позиции у «Моста» были очень серьезные. Правда, удар пришелся не по «Кредо Банку», а по самой компании UCS. Причем на UCS «Мост» обрушился всей своей «массой» – были подключены все ресурсы Гусинского. Письма в прокуратуру, постоянные проверки и т.д. «Мост» задался целью «убить» UCS чисто юридически. Сделать это было несложно, так как в действующем законодательстве была масса пробелов. Однако в конце концов руководству UCS удалось «отбиться».

«20 пишем, 2 – в уме»

В «Кредо Банке» я проработал до середины 1994 года. За три года эмиссия «Кредо» составила 20–30 тыс. карточек. Естественно, все они были дебетовыми. Столь скромные по нынешним меркам результаты, несмотря на громкий старт, были связаны с отсутствием у банка возможностей для дальнейшего развития розницы. Кроме того, у «Кредо» не было того политического и экономического ресурса, каким обладали банки, пришедшие на российский карточный рынок через год-полтора. «Кредо-банк» располагал всего 5–7 филиалами, при этом уровень квалификации персонала в некоторых из них оставлял желать лучшего.
Игорь Липанов: «Это было время мужских поступков…» - рис.4Образец первой карточки Visa, выпущенной под маркой ВАО «Интурист» для участников советской сборной на Олимпийских играх в Сеуле в 1988 г.

Игорь Липанов: «Это было время мужских поступков…» - рис.5Одна из первых советских карт Visa, выпущенная в 1990 г. Сберегательным банком СССР под спонсорством OKO Bank

Но, несмотря на свои смехотворные по нынешним меркам масштабы, «Кредо Банк» практически через полгода после выпуска первых карт смог привлечь на обслуживание такую организацию, как «Росвооружение», где работали несколько тысяч человек, разбросанных по всему миру и получающих очень приличную зарплату. Сама государственная компания «Росвооружение» тогда обслуживалась в «Инкомбанке». Но руководство компании хотело иметь возможность использовать цивилизованный механизм выплаты зарплаты своим сотрудникам как в России, так и, прежде всего, за рубежом.

В то время вся российская система валютных переводов была достаточно неустойчивой. ВЭБ, с которым клиенты привыкли работать, практически не осуществлял платежи. Когда представители «Росвооружения» пришли к нам на переговоры и спросили, сколько карт мы выпустили, я сказал: «двадцать тысяч» – хотя к тому времени речь шла всего о двух тысячах. Оказалось, что сотрудников, для которых планировалось выпустить в «Росвооружении» карточки, было больше, чем держателей карточек «Кредо Банка» на тот момент. Когда же разговор коснулся месячного фонда зарплаты, который предполагалось перечислять на карточки, я даже сразу не поверил в названную внушительную сумму.

«Росвооружение» стало нашим самым фантастическим приобретением в рамах развития карточного бизнеса. Но и мы старались не упасть в грязь лицом. Даже когда «Инкомбанк» выпустил свои карты и руководство «Росвооружения» предложило своим сотрудникам перейти на карточки «Инкома», половина клиентов осталась у нас. Более того, примерно 50% из тех клиентов, что ушли в Инкомбанк, вернулись к нам в «Кредо Банк», отметив, что у нас обслуживание было гораздо лучше.

Несостоявшийся клуб

Мне очень нравилось заниматься карточным бизнесом. При этом, конечно же, хотелось участвовать в крупных проектах. В середине 1994 года я ушел из «Кредо Банка». За несколько недель до этого в Москву приезжали представители Diners Club Adriatic – компании, которая занималась карточками Diners Club в бывшей Югославии. Цель их визита заключалась в поиске опоры для развития бизнеса Diners Club в России. Встретившись с ними, я предложил свою кандидатуру в качестве руководителя проекта.
«Первоначально братья-славяне планировали создать франшизу Diners Club Eurasia на территории Восточной Европы, которая затем открывала бы в странах СНГ субфранчайзинговые компании. Идея была поддержана головным офисом DCI. Более того, американцы направили в Россию десант в лице представителей консалтинговой компании MFI. А те, в свою очередь, нашли специалиста, способного наладить бизнес Diners Club в нашей стране. Избранником MFI оказался вице-президент «Кредо Банка» Игорь Липанов, ранее выпустивший первую российскую Visa.»
Наталья Романова. Потеря лица // Компания.– 24.05.2004.–№20.–с.32–34

 «…По словам Игоря Липанова, ставшего в 1996-м президентом DCR, изначально рассматривалось несколько вариантов развития компании. Липанов настаивал на равном участии в программах Diners Club всех заинтересованных банков. Родионов же пытался блюсти интересы «Империала» и настаивал на том, чтобы только этот банк являлся прямым лицензиатом Diners Club в России, а все остальные действовали на основании сублицензии… …Справедливости ради отметим, что уже после ухода Липанова из Diners Club Russia его концепция развития бизнеса была принята. Жизнь заставила. В первый год работы DCR оборот по эмитированным картам составил всего $64000, что в разы уступало показателям, фигурировавшим в бизнес-плане…»
Наталья Романова. Потеря лица // Компания.– 24.05.2004.–№ 20.–с.32–34

Начав работу с Diners Club, мне нужно было выбрать банк, который бы стал развивать эти карточки в нашей стране. Среди банков первой десятки я выбрал банк «Империал», у которого к тому времени не было собственной карточной программы. По мощи и своим политическим позициям «Империал» был правильным выбором. Солидные акционеры: «Газпром», «ЛУКойл», кроме того, не могло возникнуть конфликта с Visa и MasterCard. Я даже не стал искать каких-то альтернатив. Председатель правления «Империала» Сергей Родионов с энтузиазмом поддержал мое предложение, и в декабре 1995 года была организована совместная компания, которая получила право на работу с картами Diners Club. Процесс ее создания также не был простым, поскольку сначала Diners Club Adriatic предлагала вариант, при котором права на выпуск карт остаются в компании, которая бы полностью принадлежала Diners Club Adriatic, а «Империал» работал бы как франчайзи. Однако Родионову тогда удалось выбить себе 51% в создаваемой компании, а 49% досталось Adriatic. Полагаю, что уже в тот момент проект по выпуску в России карт Diners Club пошел не в том направлении, в котором ему следовало бы развиваться.

В Diners Club Adriatic предлагали сделать компанию Diners Club Eurasia, которая бы обладала так называемой masterlicense на выпуск карт, а те, кто собирался развивать проекты по выпуску карт в конкретных странах, получали бы на это территориальные лицензии и действовали бы именно как франчайзи, а не как акционеры.

Когда же в Adriatic отказались от этой идеологии, то «Империал» получил картбланш. Нужно было принимать принципиальное решение, будет ли в России карта Diners Club картой одного банка либо это будет карточка для всех. И Сергей Родионов тогда решил, что это должна была быть карточка одного банка.

Я придерживался другой точки зрения. Я планировал сделать ассоциацию по аналогии с Visa Russia или АРЧЕ (Ассоциации российских банков-членов Europay), чтобы сами банки управляли развитием этой карты на территории страны. А Diners Club Russia, согласно моим планам, должна была выступать только держателем лицензии и заниматься исключительно политическими вопросами развития своих карточных программ в России.
Этот и другие рассказы людей, строивших карточную индустрию России, читайте в 2008 году в двухтомнике «История банковских карт в России» (автор-составитель Олег Никульшин). Книга издается при финансовой поддержке КБ «Агропромкредит»


Расхождение наших точек зрения и стало причиной моего ухода из Diners Club Russia. Место президента компании занял сам Родионов.

Судя по невысокому распространению карточек Diners Club в России и на сегодняшний день, можно сказать, что выбранный тогда вариант все-таки не был оптимальным. Мне, возможно, стоило тогда более решительно отстаивать свою идею. В результате сегодня «клуб» можно назвать несостоявшимся.

Слияния и  «разлияния»

«… Слабеющий «Кредо Банк» ушел в тень, выставив вперед нового мощного игрока. «ОНЭКСИМ Банк», в свою очередь, нанял известного профессионала в карточном бизнесе. В результате расклад «Мост-Банка» заметно ухудшился. Мало того, что Александр Капустин имеет основания недолюбливать коллег из «Мост-Банка». Так еще и «ОНЭКСИМ Банк» вряд ли будет мириться (как это вынужден был делать «Кредо») с абсолютно абсурдным с точки зрения конкуренции положением, когда «Мост-Банк» одновременно является и акционером UCS, и единоличным владельцем собственной процессинговой компании. Ситуация для «Мост-Банка» неприятная. И в таких случаях российские банки обычно начинают много общаться с прессой и обвинять конкурентов во всех смертных грехах. Вспомним хотя бы залоговые аукционы – в чем, в чем, а в пресс-конференциях, взаимных обвинениях и публичных скандалах недостатка тогда не ощущалось. Но он ведет себя совершенно неожиданным образом. Берет тайм-аут, ни слова не говорит прессе, не торопится встречаться со своим новым партнером по UCS. И, пребывая на публике в шоковом состоянии, начинает позиционную игру. Его ответный ход – не менее блестящий. В конце прошлой недели «Ъ» стало известно, что в Мост-банк перешел на работу бывший президент Diners Club Russia, а до этого вице-президент Кредобанка Игорь Липанов… Кстати, Игорь Липанов также был непосредственным участником событий двухлетней давности: практически одновременно с уходом из UCS Капустина Липанов был уволен с поста вице-президента «Кредо-Банка», курировавшего карточный бизнес. И это, по слухам, также было одним из условий замирения «Кредо-Банка» и «Мост-Банка». Однако самое интересное, что Липанов и Капустин – давние приятели, которых объединяет не только многолетний совместный бизнес, но и почти одинаковая судьба. Вот теперь уже «Мост-Банк» будет чувствовать себя на переговорах совсем подругому. За столом переговоров встретятся не просто «конкурирующие стороны», но еще и друзья. А это резко меняет ситуацию. Склонив на свою сторону бывшего оппонента и разведя друзей по разные стороны карточного стола, «МостБанк» может рассчитывать на более или менее приемлемое для себя решение по поводу своего участия в UCS. Во всяком случае, он может рассчитывать на то, что собачиться меж собой друзья не станут...»
Юрий Кацман. Игра в карты по-научному // Коммерсантъ.–24.09.1996.–№036.
В 1996 году, как это ни покажется удивительным, я пришел на работу… в «МостБанк». В сущности, это было закономерным шагом. К тому времени «Кредо Банк» рухнул. Компания UCS, из-за которой произошел конфликт с «Мост-Банком» во время моей работы в «Кредо Банке», перешла во владение «ОНЭКСИМ Банка», куда пришел работать Александр Капустин.*

В 1996 году все готовились к выборам Президента России. «Мост-Банк» и «ОНЭКСИМ» были в одной президентской команде. Более того, всерьез шли разговоры о создании объединенного банка, куда должны были слиться три крупнейших банка: «ОНЭКСИМ», «Мост» и «МЕНАТЕП». Даже было выбрано название – «Росбанк». Переговоры тогда шли, по всей вероятности, и с «АльфаБанком», но там объединяться не захотели. Правда, вскоре «МЕНАТЕП» отказался от своих планов. Но «Мост-Банк» и «ОНЭКСИМ» вплотную приступили к объединению. В общем, перспективы, в том числе и с точки зрения карточного бизнеса, открывались многообещающие.

Моя задача в «Мост-Банке» заключалась в управлении розничным направлением, кроме того, я отвечал за слияние «Мостовской» процессинговой компании «Мультикарта» и UCS. Схема была следующей: «Мультикарта» находилась в собственности «Мост-Банка» и «ОНЭКСИМ Банка» – по 50% у каждого, а сама «Мультикарта» владела 100% UCS. Юридически эта схема была реализована через год после моего прихода в Мостбанк – в 1997 году. Я стал президентом холдинговой компании, которой, по сути, стала «Мультикарта», а мой старый товарищ Александр Капустин был председателем Совета директоров «Мультикарты». В UCS все было наоборот – Капустин был президентом, а я был председателем Совета директоров.

Сложность этого объединения была не только в юридической стороне дела, но прежде всего в технологической. Технологии «Мультикарты» и UCS были совершенно разными. Мы открыли друг для друга наши базы данных и приступили к технологическому описанию процессов интеграции. Но тут в 1997 году «случилось страшное». «Мост» разругался с «ОНЭКСИМ Банком», причем разругался «насмерть». И вот я уже получаю задание обратно «разлиться». UCS должен был остаться в «ОНЭКСИМе», а «Мультикарта» – в «Мосте». На обратный процесс у нас ушел целый год.

На момент ссоры «ОНЭКСИМа» с «Мостом» у руководства «Мост-Банка» уже сменились приоритеты в бизнесе. К тому моменту уже была телекомпания НТВ, кроме того, руководство пользовалось лояльностью со стороны окружения Президента России.

На этом фоне карточки стали уходить на второй, а потом и на третий план. Если до того они были эпохальным символом прогрессивной деятельности «Мост-Банка», то к 1998 году приоритеты изменились. 1998 год окончательно расставил все точки над «i».

Послесловие

1998 год стал той чертой, после которой карточный бизнес существенно изменился. После своего ухода из «Мост-Банка» мне довелось заниматься развитием карточных проектов в целом ряде банков. После каждого такого проекта задумываешься о его итогах. По тем отпечаткам, которые остаются в памяти, ни один из проектов, конечно же, не сравнится с теми, которые мне довелось реализовывать на этапе становления карточного бизнеса у нас в стране. Четыре года работы в «Кредо Банке», безусловно, стали самым интересным этапом в моей профессиональной деятельности. Надеюсь, что не только для меня, но и для всего отечественного рынка это были знаменательные годы по своему эффекту и значимости. Кроме выпуска первой карты российским коммерческим банком очень серьезным своим достижением я считаю активное участие в создании UCS – компании, которая и сегодня остается основным игроком на рынке эквайринга в России.

Рубрика:
{}
Теги:
#

PLUSworld в соцсетях:
telegram
vk
dzen
youtube